Еще вчера я был гол, а сегодня сокол. Точнее, рысь. Князь Рысев, приятно познакомиться. Хотите знать, что дает мой титул? Головную боль, официальную опалу у императора, и всеобщее желание моей смерти, даже у соседской кошки. Хрен им! Умирать второй раз не по-княжески. Тем более у нас тут есть лисодевочки, сексуальные демоницы и чародейки прямо огонь, причем в прямом смысле слова. Значит, прорвемся или порвемся, тут уж как карта ляжет. Ну, понеслась…

Все-таки жизнь – странная штука. Тем более, если ты прожил одну и начал вторую, странная она вдвойне. Я родился вновь, в сентябре 1846г. в деревне Медвежьи Озёра Богородского уезда Московской губернии. И родился в семье Соколовых. Конечно, странно, что я попал в прошлое, мне всегда казалось, что время должно идти линейно, но никаких мыслей по данному поводу у меня не появилось. В мире полно тайн, и Время – одно из них.

Приключения московского аудитора, попавшего из нашего времени в 1971 год, продолжаются. В Москве жизнь стала налаживаться, но не все так просто в провинции. А в Северной Италии сицилийская мафия пытается нарастить свои позиции за счет инновационного бизнеса, в котором Пашка совладелец. И это глубоко неправильно!

Инженер-программист Михаил Гарин дожил до шестидесяти лет, стал дедом – и «попал»! Ему снова шестнадцать, а на дворе – 1975 год. У него нет с собой ноутбука, чтобы показать товарищу Брежневу, что станется с Советским Союзом, но есть феноменальная память! И… таинственный дар исцелять, добиваясь выздоровления там, где медицина бессильна.

Конец XIX века, время непростое. Сознание Андрея Степанова не вселяется ни в императора, ни в цесаревича, ни в великого князя, ни даже в захудалого графа. А вселяется оно в обычного молодого человека, который даже не дворянин, а неудавшийся юрист, да еще купеческого рода. «Вселенец» не спецназовец, не снайпер, не владеет единоборствами, песен про поручиков и кавалергардов «сочинять» не хочет. Дед его — купец первой гильдии, но отказал всем от дома, и к нему еще предстоит найти подход. По

Год 1942 альтернативной Вселенной, идущей по новому пути. Свершить решающий перелом хода событий в свою пользу желают как СССР, так и Германия. Уверенный в "лучшей Победе" Сталин, в руки которого через год ляжет атомный молот, всё больше думает о послевоенном мире и как избежать Холодной войны, чей грустный для СССР итог в ином 1991 он знает от попаданца-программиста, попавшего в Союз в августе сорокового..

Я что? Сплю? — Прошептал я, или я… спал, и вся эта жизнь старого инвалида в коляске была одним сплошным кошмаром?! Тогда я огляделся. Морозная ночь, одинокий уличный фонарь. Моя собственная пятерка жигулей одиноко стоит у тротуара. Вот только купил я ее подержанной в середине девяносто второго года, а потом быстро сменил на другую машину. Какого хрена творится?! В 90-х я был начальником охранного агентства «Оборона», но из-за предательства все потерял. До конца жизни остался простым охранником.

Темно. Тела не чувствую. Я умер? Эй, а где свет в конце тоннеля и все такое? Тут только до меня дошло, что я свечусь. Вдруг рядом появилось такое же свечение. Это кто? Товарищ по несчастью? Не знаю почему, но его свет притягивал меня, чувствовалось в нем что то близкое, родное. Нас неудержимо потянуло друг к другу и мы соединились. В мое сознание сразу ворвался вихрь чужих голосов и образов.

В сорок втором году Советскому союзу предстоит, развернувшись лицом на восток, разрешить в свою пользу замороженный конфликт с милитаристской Японией. И в тоже время в две тысячи девятнадцатом году противостояние Российской Федерации и коллективного Запада входит в горячую фазу. На человечество надвигается новый Тысячелетний Рейх, на этот раз американского либерального толка. И пока не произойдет коренной перелом, Россия будет вынуждена противостоять этому злу в гордом одиночестве. Все основные

Я был успешным предпринимателем, но погиб от рук конкурентов. Судьба подкинула подлянку – я не отправился «на покой», а попал в прошлое. Душа вселилась в выпускника пединститута. На дворе 1980 год, а я простой физрук в советской школе, который должен отработать целых три года по распределению. Биологичка положила на меня глаз, завуч решила сжить со свету, а директор-фронтовик повесил на меня классное руководство. Где я и где педагогика?! Ничего, прорвемся… Вот только класс мне достался